1. Кризис современной психологии

Психология сегодня является одной из самых динамично развивающихся наук: проводится множество исследований, открываются всё новые и новые методики, а книжный рынок психологической литературы является одним из самых востребованных. Несомненно, что психология необычайно преуспела в плане разработки эффективных технологий, позволяющих многого добиваться. Благодаря таким технологиям сегодня продаётся множество товаров, эффективно функционирует такой феномен как мода, бизнесмены научились побеждать в самых трудных переговорах, склоняя собеседника к своей точке зрения, политтехнологии определяют успех в предвыборных политических кампаниях, навыки скоростного мышления позволяют усваивать огромный объём информации за небольшой промежуток времени. Существует и много других примеров, свидетельствующих о несомненном успехе психологической науки.

Однако существуют и другие факты, которые заставляют нас глубоко задуматься. Сегодня по самым скромным оценкам Всемирной организации здравоохранения на планете насчитывается до 500 миллионов больных психическими заболеваниями. До миллиона человек в год заканчивают жизнь самоубийством и до 10 миллионов совершают суицидальные попытки. Более 100 миллионов людей страдают депрессиями, а число дистимий, то есть мягко выраженных, но длительно протекающих депрессий, вообще не поддаётся статистике.

Таким образом мы наблюдаем крайне противоречивую ситуацию. С одной стороны, человек благодаря развитию психологической науки становится всё более и более успешным в плане достижения самых разных внешних целей, однако при этом происходит разрушение его внутреннего мира, которое становится всё более и более очевидным. Это заставляет нас сделать вывод, что подходы, которые используются в психологии, в полной мере проблему не решают, а в некоторых случаях ее и усугубляют.

Проиллюстрируем этот вывод следующим примером. Можем ли мы успехом в лечении почек считать восстановление их функций, если при этом остановилось сердце? Это – провокационный вопрос, но он заставляет нас оценить всю ситуацию, а не убеждать себя, что всё в порядке. Поэтому с объективной точки зрения мы должны говорить о кризисе, который переживает психология. Применяемые ею методы дают определённый внешний успех, но в целом ситуация лишь ухудшается.

2. Роль психологии в условиях
глобального цивилизационного кризиса

Однако мы не должны говорить лишь о кризисе психологии. Мы имеем сегодня дело с более глобальным кризисом – кризисом так называемого рационального, или естественнонаучного, взгляда на мир. Материалистическая наука, которая сформировалась к концу XVIII в., вполне доказала свою способность подчинять себе реальность, так же как и доказала свою способность одновременно разрушать природную среду, культуру, общественную стабильность и самого человека. Вот что пишет об этом Станислав Гроф:

Материалистическая наука, ослеплённая своей моделью мира, как конгломерата механистически взаимодействующих отдельных единиц, не в состоянии признать ценность и жизненную важность кооперации, синергии и экологической зависимости. Головокружительные технические достижения этой науки, которая действительно обладает всеми возможностями для решения большей части материальных проблем, волнующих человечество, привели к обратным результатам. Её успехи сотворили мир, наивысший триумф которого – атомная энергетика, космическая ракетная техника, кибернетика, лазер, компьютеры и другие электронные приспособления, чудеса современной химии и бактериологии – обернулся смертельной опасностью и живым кошмаром. В результате перед нами мир, разодранный на части политикой и идеологией, живущий под угрозой экологических кризисов, промышленного загрязнения, ядерной войны. Видя такое положение дел, всё большее число людей начинает сомневаться в истинной пользе того стремительного технологического прогресса, который не обуздывают, не контролируют эмоционально зрелые личности и виды, достаточно развитые, чтобы конструктивно обращаться с ими же созданными мощными орудиями. По мере ухудшения экономической, социополитической и экологической ситуации многим становится ясно, что пора оставить стратегию односторонней манипуляции и контроля над материальным миром, обратиться за ответами к самим себе. Растёт интерес к развитию сознания, как к возможности избежать глобального краха. Это проявляется во всё большей популярности медитации, других древних и восточных духовных практик, эмпирической психотерапии, а также клинических и лабораторных исследований сознания. В этих занятиях по-новому освещается тот факт, что традиционные парадигмы не в состоянии учесть и воспринять огромное число серьёзных наблюдений из различных областей и источников, которые ставят под сомнение старые взгляды [1].

Гроф обращает наше внимание на глобальный цивилизационный кризис, который переживает человечество сегодня. Характеристики этого кризиса, замеченные Грофом более чем тридцать лет назад, сегодня проявляют себя еще более явно. Мы наблюдаем их в современном мире в виде разного рода глобальных катастроф: экологической, экономической, нарастание военной напряженности, конфликты на национальной и религиозной почве, разрушение института семьи, рост заболеваний и так далее. Однако помимо своих масштабных форм глобальный цивилизационный кризис присутствует очень ярко и в судьбе каждого человека в виде разнообразных жизненных трудностей как внутреннего, так и внешнего плана. Стресс, депрессия, внутренняя агрессивность, одиночество, потеря смысла жизни, разного рода невротические расстройства стали неотъемлемыми характеристиками опыта современного человека, а трудности в социальной реализации, в материальном поддержании себя, в формировании близких доверительных отношений как при создании семьи, так и в сфере дружбы и партнерства давно считаются естественными атрибутами жизни.

Многие исследователи наблюдают тупик, в который зашла западная цивилизация. Еще в начале XX в. Николай Бердяев писал о «смерти духа культуры», в середине XX в. Виктор Франкл говорил об «экзистенциальном кризисе», а в конце века Мераб Мамардашвили ёмко обозначил проблему – «антропологическая катастрофа» [2].

В конце приведенной выше цитаты Станислав Гроф пишет, что особую роль в нынешней общественной ситуации могут сыграть дисциплины, исследующие внутренний мир человека. Психология является одной из главных среди них. Она разворачивает человека к самому себе, заставляя его искать иные основания бытия, находящиеся не во внешнем мире, а внутри самого человека. Станислав Гроф не одинок в этом своём видении. Один из корифеев психологической науки А. Н. Леонтьев писал о губительности для человеческой души последствий технократической цивилизации. Широко известно его выражение «обнищание души при обогащении информацией». Но также именно с психологией он связывал возрождение человеческой культуры. По мнению Леонтьева, психология должна стать ведущей наукой в исследовании человека. Русский философ и культуролог В. И. Вернадский, говоря о ближайшем будущем человечества, предрекал наступление «психозойской эры», то есть эры, творческим импульсом в создании которой является именно психология.

Подтверждением особой исторической роли психологической науки является то влияние, которое она оказывает сегодня на массовое сознание. Книги по разнообразным психологическим темам являются сегодня лидерами продаж, а тренинги известных психологов собирают тысячные аудитории. Для того, чтобы психология могла выполнить возложенную на нее роль она должна четко определить свой предмет. Причем сделать это необходимо исходя из требований, которые предъявляет сегодня время к человеку.

3. Поиск новой парадигмы

Кризис, который переживает современная цивилизация, обозначает ограниченность естественно-научной или материалистической модели мышления, лежащей в фундаменте всех ее системообразующих процессов. Поэтому само время заставляет искать новые подходы в понимании реальности.

Подобный поиск уже достаточно давно (с начала ХХ века) ведется в главной среди естественно-научных дисциплин – физике. И он позволил получить серьезные результаты: была создана новая парадигма научного объяснения законов мира, которая, с одной стороны, вывела физику на новый уровень, определив появление такой ее области, как квантовая физика, а с другой стороны, позволила сделать некие фундаментальные выводы относительно свойств реальности:

1. реальность имеет вероятностную природу, то есть ведет себя непредсказуемо;
2. она не может быть расщеплена на отдельные элементы, так как представляет собой органическое целое;
3. сознание человека оказывает влияние на свойства, которые проявляет окружающий мир.

Каждый из этих выводов имеет концептуальный характер и разрушает один из незыблемых постулатов классической науки, и одновременно инициирует поле нового мышления, согласно которому человек должен отказаться от желания подчинить себе реальность, а вместо этого искать способы гармоничного взаимодействия с ней. В то же время открытия, сделанные в физике, несмотря на огромное влияние, которое они оказали на развитие цивилизации (использование ядерной энергии непосредственно связано с ними), тем не менее существенно не повлияли на базисные культурные ценности.

В этом плане потенциал психологической науки представляется более значительным в силу того, что психология изучает внутренний мир человека и непосредственно формирует его ценностные установки.

Изучая историю психологии, мы обнаружили, что в ее недрах также происходило формирование новой парадигмы мышления. Самый существенный вклад в этот процесс внесла гуманистическая психология в лице таких авторов, как Маслоу, Франкл и Роджерс. Благодаря их трудам возник принципиально иной взгляд на природу человека. Этот взгляд внес существенные изменения и в понимание методов психологической практики.

В отличие от традиционного, принятого в психологической науке со времен Фрейда взгляда на природу человека как опасную и хаотичную силу бессознательных инстинктов, Маслоу впервые начинает говорить о ее светлой и разумной основе. Он утверждает, что помимо «нездорового бессознательного», которого так опасался Фрейд, существует также и «здоровое бессознательное», являющееся источником всех лучших качеств человека: доброты, человеческой этики и нравственности, творчества, радости, счастья. При этом именно «здоровое бессознательное» является сутью природы человека, а «нездоровое» – лишь реактивным, вторичным образованием [3]. Говоря о качествах «здорового бессознательного», Маслоу объяснял, что в нем действуют силы внутренней самоорганизации. В связи с таким пониманием природы человека должен быть принципиально изменен подход к психологической практике: вместо управления, влияния и навязывания неких «правильных схем» нужно помочь человеку открыть то, что находится внутри него [4].

Формулируя иначе задачи психологической практики, Маслоу опровергает так называемую классическую концепцию объективности. Нейтральное, беспристрастное восприятие, свойственное ей, может быть применено лишь для познания безжизненных предметов, однако для постижения явлений жизни необходимо восприятие, насыщенное эмоциями принятия и любви, или, как его называет Маслоу, – «любящее восприятие». Именно оно дает возможность познавать другого, который, встречаясь с подобным отношением к себе, начинает наиболее полно проявлять присущие ему качества.

Опираясь на концепцию Маслоу, Роджерс сформулировал метод человеко-центрированного подхода. В нем полностью исчезает модель «воздействия на клиента». Вместо нее остаются две личности – терапевта и клиента, каждому из которых дается своя собственная задача внутреннего роста. Помощь клиенту при этом должна прийти не извне, со стороны «знающего терапевта», а родиться в процессе их искренних взаимоотношений.

Таким образом, мы наблюдаем, как в трудах Маслоу и Роджерса разрушается принятый в науке механистический взгляд на внутренний мир человека. Психика человека больше не воспринимается как мертвая, бездушная материя, к тому же еще и опасная в силу своих бессознательно-разрушительных инстинктов. Вместо нее появляется наделенная высшими качествами природа, стремящаяся активно проявить себя через процессы внутреннего роста и самоорганизации.

И также меняется взгляд на позицию психотерапевта. Отныне он не должен быть эмоционально отстраненным специалистом, который, используя профессиональные знания, исправляет присущие человеку несовершенства. Чтобы по-настоящему помочь другому необходимо отказаться от позиции признания своего превосходства как обладающему некими «верными знаниями» и начать искать пути построения любящих, доверительных отношений. Совершая подобные усилия, терапевт, также как и клиент, становится учеником, стремящимся преодолеть внутри себя силу бессознательных инстинктов, и ровно настолько насколько ему удастся это сделать, а также суметь открыться к своей высшей природе, ровно настолько он сможет помочь своему подопечному. Не терапевт теперь знает истину или открывает ее благодаря силе своего рационального, аналитического ума, а они вдвоем, вместе с клиентом, ищут путь к истине.

Учение Франкла было концептуальным в плане объяснения духовного начала человека, отличного от его биологической и психической природы. Согласно Франклу, человек должен обрести свободу от влияния и ограничений своей биологической и психической природы. Это происходит через открытие ценностей и смыслов происходящего. Последние вкладываются самой жизнью в события судьбы человека. Человек в этом смысле не одинок на своем жизненном пути, его ведет и сопровождает сама жизнь.

Данное обстоятельство, являющееся очень важным в учении Франкла, нанесло самый серьезный удар по используемой в материалистической науке парадигме мышления. Внутренним настроением данной парадигмы является позиция независимого человека, который желает властвовать над жизнью. Франкл наносит удар в самое ядро этой позиции. Он начинает говорить о подчиненном положении человека по отношению к жизни. Это жизнь требует от него принять те или иные смыслы и реализовать их своими поступками. Причем в этом требовании скрывается не насилие жизни над человеком, а ее руководство, поддержка и помощь. Благодаря им человек раскрывает свою индивидуальную природу и обретает собственное бытие.
Маслоу, Франкл и Роджерс своими трудами заложили основы новой парадигмы мышления в психологической науке. Однако сегодня она по-прежнему еще не сформулирована. Понятия, которые они ввели, не объединены четко выстроенной концептуальной схемой, они скорее интуитивно взаимодействуют друг с другом некими своими «похожими свойствами». В условиях глобального мировоззренческого кризиса, который переживает в настоящий момент человечество, существует настоятельная задача создания подобной концепции.

В соответствии с историческим задачами, которые должна выполнить данная концепция, к ней предъявляются следующие требования:

1. должна быть сформулирована научным образом;
2. должна обладать способностью помогать человеку находить экологичные с точки зрения законов мироздания модели поведения;
3. ее теоретический и практического инструментарий должен быть основан на духовно-нравственных ценностях;
4. должна быть интуитивно понятна и описана простым языком.

После того, как подобная концепция будет сформулирована необходимо с ее помощью провести тщательную проверку всего существующего психологического инструментария. Он должен способствовать укреплению в сознании человека новой парадигмы мышления. В этой связи каждый профессионал-практик должен понимать возложенную на него ответственность. Ведь он работает непосредственно с сознанием человека и оказывает непосредственное влияние на его ценностные установки.

Однако невозможно научить другого тому, чему я сам не следую. Поэтому прежде всего профессионалы-практики, осуществляющие психологическую помощь, должны сами освоить новую ценностную парадигму. Буквально это означает – жить в соответствии с ней. Лишь в этом случае они получат возможность оказывать по-настоящему трансформационное влияние на других, имеющее глубокий благотворный эффект как для самого человека, так и для общественной среды.

[1] Гроф С. За пределами мозга: рождение, смерть и трансценденция в психотерапии / С. Гроф. Москва : АСТ, 2004. С. 44.
[2] Термин «антропологическая катастрофа» буквально означает «глобальное разрушение человеческой природы».
[3] Маслоу, А. Новые рубежи человеческой природы / А. Маслоу. Москва : Альпина нон-фикшн, 2011.  С. 115.
[4] Там же, С. 16–17.